Точка невозврата  - Юлия Рябинина

– Господи, – вырывается у меня.

– Женщина! – слышу сзади возмущенный мужской голос. – Вы почему не выставили аварийные знаки? Что, что у вас тут случилось? – с напором спрашивает мужик.

– Да вот, парень под колеса бросился, – лепечет мать.

– Дайте посмотреть, – вдруг засуетился он, и вся бравада в голосе исчезла. – Девушка, зачем вы так прижимаете его? – он настойчиво отодвинул меня от Антона.

– Он не дышит, – говорю ему, заикаясь, – посмотрите, он не дышит? – жалобный писк вырывается из моего рта.

Мужчина наклонятся к самому рту Антона и кладет ему на грудь руку.

– Да нет, вроде жив.

У меня вырывается облегченный выдох, и в этот момент скорая подъезжает к месту происшествия, оглушая нас звуками сирены.

Никогда прежде не видела столь оперативной работы медицинских сотрудников. Осмотр и постановка предварительного диагноза заняли у них всего пару минут. Острая сердечная недостаточность и сильная травма головы. Они его укладывают на носилки, а я как будто привязана к нему. Не могу совладать с собой, делаю шаг к скорой, когда санитар залазит внутрь.

– Я поеду с вами, – глухим голом говорю им, но меня резко отдергивают назад.

Я поворачиваюсь и сталкиваюсь с тревожным взглядом матери.

– Я тебя не пущу, – закудахтала она, но я вырываю руку.

– Я поеду.

– Девушка, а вы кто ему? – тут же спрашивает врач, высовываясь из кареты скорой помощи.

– Его девушка, – выпаливаю я, и щеки тут же загораются.

– Тогда давайте побыстрее.

Я, больше не задерживаясь ни на секунду, уже сажусь в машину рядом с доктором и смотрю, как Антону подсоединяют капельницу. А бравый такой санитар разрывает футболку на две части и присоединяет к коже в области сердца присоски. Аппарат издает противные звуки, и мне хочется закрыть уши, чтобы не слышать его. Мне кажется, будто он отсчитывает минуты, которые Антону осталось жить. Сердце замирает в тот момент, когда наконец-то длинный кусок ленты вылезает из аппарата наружу, и врач, скользнув по нему взглядом, качает головой. Резкий стук в стеклянное окошко. Перегородка с водителем. Оно открылось почти тут же.

– Степаныч, ускоряй колымагу, у парня, похоже, инфаркт, нужно успеть.

Голова закружилась, и я откинулась на железную стену кабины.

– Эй, эй, ты чего? – бьет меня по щекам санитар. – Ну-ка перестань, вот, вот, дыши глубже.

Чувствую резкий запах нашатыря, и глаза сами открываются.

– Давай, держись.

Дикий вой сирен заглушил его последние слова. Я зажмурила глаза и задышала часто. Держаться. Это все, что я могу сделать сейчас.

***

Уже в больнице набираю номер Пашки. Минутное выслушивание моих бессвязных объяснений, и парень перебивает меня на полуслове.

«Что за привычка дурацкая?» – вскинулась я, но тут же себя укорила за это.

– Не уезжай оттуда, пока мы не приедем, – была единственная его просьба, и он отключил телефон.

Я даже не успела угукнуть в ответ, а слезы снова предательски подступили к горлу. Опускаю руку и кладу трубку в карман. Дышу часто-часто, пытаюсь проглотить подступивший к горлу соленый комок.

– Девушка, вам нехорошо? – участливо спрашивает женский голос.

Я поднимаю на нее глаза и отрицательно машу головой.

– Вы приехали тем с парнем, у которого случился инфаркт? – она берет меня за руку, а я мычу в ответ, потому что слова вымолвить не могу. – Не переживайте, все будет хорошо.

Сказав это, она поднялась с кушетки и пошла дальше, а я провожала ее взглядом до того момента, пока фигура женщины не скрылась за углом.

В душу забралась тревога. Зачем она так сказала? Все будет хорошо! Я на это только и надеялась, но все же услышать это от постороннего человека показалось мне как-то странно. Я откинулась спиной на холодную стену и прикрыла глаза.

Разноцветными всполохами сразу начали проноситься картинки уходящего дня. И я словно провалилась в их водоворот, снова проживая произошедшие события.

Утро началось с того, что мать заставила вылезти ни свет ни заря из теплой кровати. Я, кутаясь в теплый плед, поплелась на кухню, еле переставляя ноги. Отец так и не отдал мне телефон, но мне и без того было о чем подумать. Антон занимал все мои мысли. У меня руки так и чесались позвонить парню. Поговорить с ним. Мучило и то, что он сам мог это сделать, а я не брала трубку в силу ее отсутствия у меня. Первый день я была так зла на отца, что не вышла к ужину. Он не приставал. А вот на третий день мать заставила поехать вместе с ней к бабушке. Одну ей меня запретил оставлять отец, решил наложить на меня тотальный контроль. Ненавидела его с каждым днем все больше и больше. Чай пила без особого энтузиазма.

– Вика, поторопись, – суетясь, все подгоняла меня мать.

Бабуля чувствовала себя плохо, поэтому очень просила ее приехать. Я не стала отпираться, потому что это было, во-первых, бесполезно, а во-вторых… во-вторых, я где-то внутри надеялась на встречу с Антоном. Хоть это и было за гранью фантастики, но сердце не заставишь биться ровнее, когда только лишь одно произнесение его имени заставляет трепетать все внутри, и бабочки, расправляя свои крылья, щекочут ими внутри живота.

Доехать до деревни не составило особого труда. Мать «лихачила» на пустой дороге и из своего БМВ выжимала целую сотню с лишним. Я косилась на нее всю дорогу, пока, наконец, она не сунула мне в руки свой телефон. Сказать, что я была безмерно рада, это не сказать ничего. Меня тут же засосала виртуальная реальность. Пароль почти от всех страниц соцсетей у меня был один, поэтому я выпала из реальности вплоть до того момента, когда мы подъехали к дому бабушки. Обнявшись и посетовав, бабуля начала жаловаться матери, как груб со мной отец, но я это слушать не стала, шмыгнула мышкой в комнату и тут же улеглась на кровать, зарывшись в одеяло с головой. Только расслабилась и надела розовые очки, как в дверь постучали и грубо ворвались в мои мечты.

– Нам пора, – сказала мать, даже не взглянув на меня.

– Мам, ну хоть пять минут, а? – простонала я, но взгляд матери, брошенный через плечо, мне совершенно не понравился, и я, чтобы не добавлять масла в огонь, решила не быть ежиком.

Видимо разговор у бабушки с родительницей не заладился, потому что и бабуля смотрела на мать исподлобья, недовольно бурча под нос. Я покачала головой и вышла на улицу.

«Н-да, встреча с Антоном в ближайшее время мне точно не светит», – подумала я, садясь в машину.

– Вика, – потряс меня кто-то за плечо.

Я вздрогнула, да так сильно, что головой ударилась о стену.

– Паш, ты что? Так и заикой можно остаться, – пробурчала я, протирая глаза.

– Не останешься, – ответил он мне. – Ты это, езжай домой, – он виновато опустил голову, – там на стоянке мать тебя ждет. Нервничает.